Реалистично настроенный оптимист
Задумался о людях, совершенно спонтанно, стоял в курилке, наблюдал за коллегами и непроизвольно подмечал их действия.
просто и непонятно...Вот женщина что-то рассказывает собеседнице, забавно морща нос, потом тушит докуренную сигарету об грязный край пепельницы и нечаянно пачкает руку. С легкой неприязнью в голосе отряхивает руку и оповещает, что пойдет и вымоет испачканную конечность. Другая ей кивает, направляется к своей двери, видит, что та закрывается, чуть подпрыгнув, прибавляет шаг и плавно проскальзывает в уменьшающийся проем.
Мужчина долго идет под аркой, усиливающей шум его шагов по ледяной корке, проходит мимо меня, мельком оглядывает и едва заметно кивает, мол «не знакомы, но работаем вместе, значит надо бы поздороваться» Отвечаю таким же незначительным кивком и мимолетной улыбкой. Подходит к двери, отряхивает снег с ног, ударяя по бетонной стене здания, сделав шаг в приоткрытый проход, замирает, вытирает вторую ногу о резиновый коврик на улице и, наконец, скрывается за дверью.
На какое-то время я остался один. В тишине жизни большого города за двумя корпусами офисов. В тупике. В узкий разрез между стенами, где и ютится уголок для курящих видно чистое светло-голубое небо, а край плоской крыши и кусок четвертого этажа освещены яркими лучами весеннего солнца. Холодный воздух бодрит и освежает. И все это почему-то привело меня к размышлениям о людях.
Вот я стою тут сам по себе, в составе большого штата сотрудников престижной организации, а смотрю на них все равно через призму постороннего наблюдателя. Сколь бы дружными не были мои отношения с коллективом, все равно я для них чужак. Полезный, помогающий, добрый, порывистый, порой непонятный чужак. Как-то я выпадаю из этой системы практически женского общества. У наших дам тут свои порядки, что-то вроде вечной и безостановочной встречи хороших знакомых вперемешку с салоном моды и кафетерия. Мужчины ведут себя тише воды ниже радаров, потому как чувствуют себя явно не на месте при разговорах о кофточках, помадах и диетах. Только начальники чувствуют себя более или менее комфортно – пришел, высказался и ушел – нет надобности слушать болтовню сотрудниц днями напролет. Не критикую – просто рассказываю, как есть.
Когда была олимпиада, я не знал куда себя по утрам девать. Приезжал я на час раньше, с утречка погружаясь в мир анимэ, морально отдыхал, готовясь к приходу коллег. Вот без десяти девять приходит моя напарница, замерзшая, отдохнувшая и переполненная впечатлениями от вчера увиденного. От избытка чувств она решает, что я бедолага, не смотрящий телевизор, много в жизни пропускаю, и принимается в красках и лицах описывать мне вчерашние соревнования /или сериал, или передачу, да что угодно/. Я держусь и мило улыбаюсь в ответ, помалкивая. Следом за первой приходит вторая, в примерно таком же состоянии, только теперь жертв две. Но по ходу дела выясняется, что обе дамы смотрели одно и то же, из чего следует, что им надо обязательно высказать свои мысли и чувства по этому поводу. Улыбка на моем лице еще стойко держится. Приходит третья – история повторяется в тройном размере. Улыбка дрогнула, держится на силе воли. На четвертой сотруднице я начинаю мысленно скулить. У меня в офисе семь женщин. Думаю не надо говорить, что бывает, когда они всем скопом при появлении последней особы принимаются на разные голоса и мнения обсуждать что-то. Не спасает ни громкая музыка уже в обоих надетых наушниках, ни периодические звонки клиентов, ни наличие начальницы в том же помещении – она, как правило, только поддерживает массы. Удручает то, что именно в то время когда наши многоуважаемые дамы делятся новостями, мне приходится делать довольно муторную и требующую внимания работу. Уйти на время дискуссии я просто не имею права. Я тщетно пытался понять, зачем им все это надо. Ну, посмотрели, замечательно, но зачем обсуждать это со всеми? И если бы что-то путное было бы предметом беседы, как иногда бывает полезная информация проскочит, нет же, обязательно что-нибудь мыльно-оперное, чего я и дома вполне наслушиваюсь от родственников.
Видимо мое стойкое неучастие в беседе делает меня отшельником. Может еще и то, что я почти самый юный сотрудник, не отягощенный семьей, детьми, стаей родственников, я пока еще барахтаюсь против течения жизни, капризно рвусь куда-то, к чему-то недостижимому стремлюсь. По потухшим взглядам коллег, по их опущенным головам видно, что они устали, пустили все на самотек. Многих это устраивает, плыть вперед по гладкой и ровной поверхности – работа – дом – семья. Это их выбор. Это их право. Им так хорошо. Все мы ищем что-то такое для себя, от чего нам будет хорошо. Неосознанно ищем пути легче, короче, проще, лучше. Для себя, всегда для самого себя, сколь бы мы не любили окружающих. Но про альтруизм я уже много говорил… а на деле все мои мысли, сколь бы хаотичными они не были, вертятся вокруг одного стержня – человек. Сколько всего бы сказано, умные люди доказывали, опровергали, отстаивали, утверждали… много чего. И я ничего нового не привнесу, разве что собственные заметки. Просто то, что замечаю на своем жизненном пути. Так называемый опыт человека.
Людей на моем пути встречалось множество – и знакомых и незнакомых, постепенно переходивших в ранг первых, много их было и сколько еще будет. Кто-то уходит с моей тропы, кто-то остается, приходят новые, круговорот. Воронка. Безостановочное движение. И я сам являюсь частью чьих-то круговоротов. Как мимолетное воспоминание или прочная зацепка. Каждый человек несет с собой что-нибудь. Добро, зло, свет, тьму, понимание, отрешенность, сочувствие, язвительность, любовь, ненависть, дружбу, месть, все что угодно. Каждый появляется в нашей жизни с чем-то определенным, на основании чего мы и строим мнение о неожиданном визитере. Только много позже есть возможность сложить о вновь прибывшем более цельную картину – положительную или отрицательную. Понять приятно ли нам общество оного или нет. Поддерживать связь дальше или скрыться подобру-поздорову.
Каждый человек уникален. Аксиома. У каждого есть куча привычек – дурных или же напротив положительных. Чаще всего они настолько незаметны или просто не привлекают внимания, что окружающие их спокойно игнорируют. Но порой интересно бывает присмотреться получше.
Шаг в сторону. В настоящее время трудно сказать, что люди хорошие и добрые. Они такие, какими стали, чтобы выжить в нынешнем мире. Тем, кто жил раньше было и проще и сложнее. Имея дома наглядный образец мышления того века, я все чаще убеждаюсь какая между нами пропасть и как трудно нам друг друга понять. Молодежи кажется, что во времена стариков все было проще, старикам же строго наоборот. Не конфликт, а небольшое недопонимание… И даже на этой почве трудно судить какими были люди. Хорошими или плохими. Они были такими, какими их делало их время. Сейчас считается, что человечество грязнет в пороке. Пожимаю плечами. Что ж да, это так, но помимо грязи есть еще много светлого. Просто не все могут это заметить. Я по прихоти судьбы избрал стезю художника-самоучки, за прошедшие годы я научился видеть мир немного иным, нежели его видят окружающие. Возможно, это звучит несколько самонадеянно, но мне именно так и кажется. Или же мое общество умело скрывает свои эмоции. Я вижу в людях светлое. Ведь, по сути, изначально человек положительный герой. Только обстоятельства могут сделать из светлого ребенка темную личность. Я наивен? Я говорю банальность? Возможно, но мне так приятней жить. Я видел боль, я знаю, что это такое, я понимаю, что никогда нельзя будет понять боль другого, понимаю, что все мои слова это просто пустые звуки, неоднократно другими произнесенные «про себя». Я вижу грязь, вижу разрушения, вижу весь тот негатив, что отравляет наш мир, но я никогда не смирюсь с тем, что мир плох. Отнюдь. Я восхищаюсь миром, мне нравятся люди, мне просто приятно жить в этом мире. Пусть дальше своего города я редко нос высовывал – за чертой Северной Пальмиры тоже есть много достойных мест – город свой я люблю нежно и немного с грустью, впечатанной множеством ног в гранитные набережные. Люди – забавны и интересны. Иногда под хорошее настроения я гуляю по городу и рассматриваю людей, подмечая их привычки и эмоции. Вот искреннее изумление, неподдельная радость, замаскированное раздражение, смущенная симпатия, напыщенная пафосность, спокойная умиротворенность, пылающий гнев, мимолетный испуг, оживленная восторженность… много… очень много…Люди куда-то торопятся, спешат, медленно бредут, вызывая негодования опаздывающих, чинно прогуливаются, одиноко сидят в скверике, шумной компанией штурмуют магазин, тихо ведут диалог, яростно кричат в трубку, задумчиво стоят на мостике много… много…. Вертишься в этом круговороте, вращаешься, течешь со всеми, продираешься поперек потока, на плову, на тонкой грани, на лезвии, кожей ощущаешь чужие эмоции, грустишь с одинокой девушкой у вокзала, улыбаешься с веселой тройкой парней у подземки, подпеваешь флейтисту в переходе, сочувствуешь старушке с палкой, радуешься с малышом, держащим шарик, умиляешься с пожилой парой, выгуливающей питомца, живешь… самое главное живешь! Чувствуешь, понимаешь, что способен на это, что все эмоции других тебе не чужды, пусть ты и вне их жизни. Вот оно. Самое главное. Не важно, сколько боли и мерзости причинят и принесут с собой люди, пока они чувствуют, пока они способны на эмоции, пока кто-то их видит, можно смело говорить, что люди живут.
Я не верю в то, что люди плохие. Пока они делом не докажут что не заслуживают моего доверия. Да и после этого я все равно, помня об их темной стороне, предпочитаю видеть и тянуть наверх положительную. Я не солнце, я никто по сути, просто я очень хочу, чтоб в нашей таком вот не лучшем мире было чуть больше света. Поэтому я всем желаю удачи и добра, поэтому я прошу людей улыбаться и вызываю на искренность. Поэтому я такой.
просто и непонятно...Вот женщина что-то рассказывает собеседнице, забавно морща нос, потом тушит докуренную сигарету об грязный край пепельницы и нечаянно пачкает руку. С легкой неприязнью в голосе отряхивает руку и оповещает, что пойдет и вымоет испачканную конечность. Другая ей кивает, направляется к своей двери, видит, что та закрывается, чуть подпрыгнув, прибавляет шаг и плавно проскальзывает в уменьшающийся проем.
Мужчина долго идет под аркой, усиливающей шум его шагов по ледяной корке, проходит мимо меня, мельком оглядывает и едва заметно кивает, мол «не знакомы, но работаем вместе, значит надо бы поздороваться» Отвечаю таким же незначительным кивком и мимолетной улыбкой. Подходит к двери, отряхивает снег с ног, ударяя по бетонной стене здания, сделав шаг в приоткрытый проход, замирает, вытирает вторую ногу о резиновый коврик на улице и, наконец, скрывается за дверью.
На какое-то время я остался один. В тишине жизни большого города за двумя корпусами офисов. В тупике. В узкий разрез между стенами, где и ютится уголок для курящих видно чистое светло-голубое небо, а край плоской крыши и кусок четвертого этажа освещены яркими лучами весеннего солнца. Холодный воздух бодрит и освежает. И все это почему-то привело меня к размышлениям о людях.
Вот я стою тут сам по себе, в составе большого штата сотрудников престижной организации, а смотрю на них все равно через призму постороннего наблюдателя. Сколь бы дружными не были мои отношения с коллективом, все равно я для них чужак. Полезный, помогающий, добрый, порывистый, порой непонятный чужак. Как-то я выпадаю из этой системы практически женского общества. У наших дам тут свои порядки, что-то вроде вечной и безостановочной встречи хороших знакомых вперемешку с салоном моды и кафетерия. Мужчины ведут себя тише воды ниже радаров, потому как чувствуют себя явно не на месте при разговорах о кофточках, помадах и диетах. Только начальники чувствуют себя более или менее комфортно – пришел, высказался и ушел – нет надобности слушать болтовню сотрудниц днями напролет. Не критикую – просто рассказываю, как есть.
Когда была олимпиада, я не знал куда себя по утрам девать. Приезжал я на час раньше, с утречка погружаясь в мир анимэ, морально отдыхал, готовясь к приходу коллег. Вот без десяти девять приходит моя напарница, замерзшая, отдохнувшая и переполненная впечатлениями от вчера увиденного. От избытка чувств она решает, что я бедолага, не смотрящий телевизор, много в жизни пропускаю, и принимается в красках и лицах описывать мне вчерашние соревнования /или сериал, или передачу, да что угодно/. Я держусь и мило улыбаюсь в ответ, помалкивая. Следом за первой приходит вторая, в примерно таком же состоянии, только теперь жертв две. Но по ходу дела выясняется, что обе дамы смотрели одно и то же, из чего следует, что им надо обязательно высказать свои мысли и чувства по этому поводу. Улыбка на моем лице еще стойко держится. Приходит третья – история повторяется в тройном размере. Улыбка дрогнула, держится на силе воли. На четвертой сотруднице я начинаю мысленно скулить. У меня в офисе семь женщин. Думаю не надо говорить, что бывает, когда они всем скопом при появлении последней особы принимаются на разные голоса и мнения обсуждать что-то. Не спасает ни громкая музыка уже в обоих надетых наушниках, ни периодические звонки клиентов, ни наличие начальницы в том же помещении – она, как правило, только поддерживает массы. Удручает то, что именно в то время когда наши многоуважаемые дамы делятся новостями, мне приходится делать довольно муторную и требующую внимания работу. Уйти на время дискуссии я просто не имею права. Я тщетно пытался понять, зачем им все это надо. Ну, посмотрели, замечательно, но зачем обсуждать это со всеми? И если бы что-то путное было бы предметом беседы, как иногда бывает полезная информация проскочит, нет же, обязательно что-нибудь мыльно-оперное, чего я и дома вполне наслушиваюсь от родственников.
Видимо мое стойкое неучастие в беседе делает меня отшельником. Может еще и то, что я почти самый юный сотрудник, не отягощенный семьей, детьми, стаей родственников, я пока еще барахтаюсь против течения жизни, капризно рвусь куда-то, к чему-то недостижимому стремлюсь. По потухшим взглядам коллег, по их опущенным головам видно, что они устали, пустили все на самотек. Многих это устраивает, плыть вперед по гладкой и ровной поверхности – работа – дом – семья. Это их выбор. Это их право. Им так хорошо. Все мы ищем что-то такое для себя, от чего нам будет хорошо. Неосознанно ищем пути легче, короче, проще, лучше. Для себя, всегда для самого себя, сколь бы мы не любили окружающих. Но про альтруизм я уже много говорил… а на деле все мои мысли, сколь бы хаотичными они не были, вертятся вокруг одного стержня – человек. Сколько всего бы сказано, умные люди доказывали, опровергали, отстаивали, утверждали… много чего. И я ничего нового не привнесу, разве что собственные заметки. Просто то, что замечаю на своем жизненном пути. Так называемый опыт человека.
Людей на моем пути встречалось множество – и знакомых и незнакомых, постепенно переходивших в ранг первых, много их было и сколько еще будет. Кто-то уходит с моей тропы, кто-то остается, приходят новые, круговорот. Воронка. Безостановочное движение. И я сам являюсь частью чьих-то круговоротов. Как мимолетное воспоминание или прочная зацепка. Каждый человек несет с собой что-нибудь. Добро, зло, свет, тьму, понимание, отрешенность, сочувствие, язвительность, любовь, ненависть, дружбу, месть, все что угодно. Каждый появляется в нашей жизни с чем-то определенным, на основании чего мы и строим мнение о неожиданном визитере. Только много позже есть возможность сложить о вновь прибывшем более цельную картину – положительную или отрицательную. Понять приятно ли нам общество оного или нет. Поддерживать связь дальше или скрыться подобру-поздорову.
Каждый человек уникален. Аксиома. У каждого есть куча привычек – дурных или же напротив положительных. Чаще всего они настолько незаметны или просто не привлекают внимания, что окружающие их спокойно игнорируют. Но порой интересно бывает присмотреться получше.
Шаг в сторону. В настоящее время трудно сказать, что люди хорошие и добрые. Они такие, какими стали, чтобы выжить в нынешнем мире. Тем, кто жил раньше было и проще и сложнее. Имея дома наглядный образец мышления того века, я все чаще убеждаюсь какая между нами пропасть и как трудно нам друг друга понять. Молодежи кажется, что во времена стариков все было проще, старикам же строго наоборот. Не конфликт, а небольшое недопонимание… И даже на этой почве трудно судить какими были люди. Хорошими или плохими. Они были такими, какими их делало их время. Сейчас считается, что человечество грязнет в пороке. Пожимаю плечами. Что ж да, это так, но помимо грязи есть еще много светлого. Просто не все могут это заметить. Я по прихоти судьбы избрал стезю художника-самоучки, за прошедшие годы я научился видеть мир немного иным, нежели его видят окружающие. Возможно, это звучит несколько самонадеянно, но мне именно так и кажется. Или же мое общество умело скрывает свои эмоции. Я вижу в людях светлое. Ведь, по сути, изначально человек положительный герой. Только обстоятельства могут сделать из светлого ребенка темную личность. Я наивен? Я говорю банальность? Возможно, но мне так приятней жить. Я видел боль, я знаю, что это такое, я понимаю, что никогда нельзя будет понять боль другого, понимаю, что все мои слова это просто пустые звуки, неоднократно другими произнесенные «про себя». Я вижу грязь, вижу разрушения, вижу весь тот негатив, что отравляет наш мир, но я никогда не смирюсь с тем, что мир плох. Отнюдь. Я восхищаюсь миром, мне нравятся люди, мне просто приятно жить в этом мире. Пусть дальше своего города я редко нос высовывал – за чертой Северной Пальмиры тоже есть много достойных мест – город свой я люблю нежно и немного с грустью, впечатанной множеством ног в гранитные набережные. Люди – забавны и интересны. Иногда под хорошее настроения я гуляю по городу и рассматриваю людей, подмечая их привычки и эмоции. Вот искреннее изумление, неподдельная радость, замаскированное раздражение, смущенная симпатия, напыщенная пафосность, спокойная умиротворенность, пылающий гнев, мимолетный испуг, оживленная восторженность… много… очень много…Люди куда-то торопятся, спешат, медленно бредут, вызывая негодования опаздывающих, чинно прогуливаются, одиноко сидят в скверике, шумной компанией штурмуют магазин, тихо ведут диалог, яростно кричат в трубку, задумчиво стоят на мостике много… много…. Вертишься в этом круговороте, вращаешься, течешь со всеми, продираешься поперек потока, на плову, на тонкой грани, на лезвии, кожей ощущаешь чужие эмоции, грустишь с одинокой девушкой у вокзала, улыбаешься с веселой тройкой парней у подземки, подпеваешь флейтисту в переходе, сочувствуешь старушке с палкой, радуешься с малышом, держащим шарик, умиляешься с пожилой парой, выгуливающей питомца, живешь… самое главное живешь! Чувствуешь, понимаешь, что способен на это, что все эмоции других тебе не чужды, пусть ты и вне их жизни. Вот оно. Самое главное. Не важно, сколько боли и мерзости причинят и принесут с собой люди, пока они чувствуют, пока они способны на эмоции, пока кто-то их видит, можно смело говорить, что люди живут.
Я не верю в то, что люди плохие. Пока они делом не докажут что не заслуживают моего доверия. Да и после этого я все равно, помня об их темной стороне, предпочитаю видеть и тянуть наверх положительную. Я не солнце, я никто по сути, просто я очень хочу, чтоб в нашей таком вот не лучшем мире было чуть больше света. Поэтому я всем желаю удачи и добра, поэтому я прошу людей улыбаться и вызываю на искренность. Поэтому я такой.
Или... *пафосно* ...это как свет далёких звёзд, который доходит до нас издалека спустя многие годы... ))
может быть, Дэм, ты и прав... многие мои старые знакомые утверждают, что я его не растерял на перепутьях судьбы... хочется верить.. )
вполне возможно...я тускнею в собственных глазах...
*вспомнилось ни к селу ни к городу - "Дэм, возьми бутылку!"*
/польщен/ прятно млин
ты тож хороший
Про бутылку - ты мне как-то сказал... Когда с Майского Дерева возвращались.
А насчёт света - насчёт именно "юного и яркого"... Может, именно такого и не будет - не такой силы, а такого рода... Ты же с каждой жизненной передрягой, с каждым душевным опытом меняешься. Становишься взрослее, сильнее, старше... Свет станет спокойнее, мудрее. Он просто не будет обжигать... Зато будет греть. Ты очень светлый, очень хороший.
я на Мафе сияю млин... хочется повеситься... а приходиться мило всем улыбаться. вот после него я и проверю - какой же я на самом деле..
а тебе все равно спасибо!
и ты не придурковатый - это не так! /возмущается/
а про бутылку-то что? /я склеротик
...Ммм, солнц, а ты уверен, что оно поможет сиянию - прикрываться солнечной маской? Не знаю... Я, честно говоря, даже не совсем понял, как ты собираешься это проверять... И грустно мне, что тебе повеситься хочется... Хоть мы и не особо близкие друзья, и видимся редко, а ты мне почему-то дорогой человек.
не маской.. понимаешь Дэм, я понял на фесте ради чего я живу... что мне нужно для счастья... - улыбки других, их смех, их радость, их положительная энергия.. она питает меня лучше материальной пищи... я нашел себе лучший нектар для души...когда в зале народ просто смеялся над клипами, которых я не видел из-за левого расположения осветительской - я просто наслаждался тем. что им хорошо и весело.. может это я такой неправильный.. но я все же люблю людей... даже если они по мне бьют, а это довольно часто происходит..
и спасибо за теплые слова. вот мы с тобой и сближаемся
Знаешь, я люблю бродить в толпе на каких-нибудь городских праздниках, потому что все счастливые... и я люблю толпы. Однажды к нам подбежали две абсолютно незнакомые девчонки, которые были в эйфории от приезда любимой группы, смеялись и зачем-то целовали нас во всё лицо. Это было... дико приятно. Просто от их радости.
...Сближаемся? Не знаю, но если ты так думаешь, то наверное. Это у ж дело в том, как ты меня оцениваешь, я со своей стороны к тебе отношусь... очень тепло. *смущённо уставился на носки ботинок* ...А ещё ты очень красивый.
ну смотри, мы с тобой планомерно общаемся и вполне мирно и душевно, так? это же и есть смысл "сдружиться" тоже, что сближиться, ведь лав от фриен отличается наличием физ влечения.
оспорю.. /вздох/ симпотичный - да, но не красивый - грозное имхо. /милая улыбка, не нарывающаяся на комплименты/
А мирно и душевно... так это потому, что ты хороший просто.
А проще... ну да, проще, наверное... просто у меня сейчас вообще такая ситуация в жизни, что ...нужно быть светлым и сильным.
да я понимаю и знаю о чем ты говоришь.. просто предко кто заглядывает глубоко.. всем как-то проще видеть внешнее
ладно, я трепло, могу много об этом грузить
а чего у тебя? /интересуется/
И на эту тему с тобой интересно поговорить... и вообще.
Кстати, можно в аське погрузиться... ну, если хочешь...
Сейчас у меня есть любовь. Странная такая... потому что это трудно. Потому что человек не любил никого и любить не привык в принципе, а теперь так ошалел, что готов свою жизнь покрошить в салат и сложить к моим ногам. А мне надо сделать так, чтобы она не выгорела быстро. Пытаюсь заставить её поверить, что она имеет право на равносильную отдачу, а она продолжает твердить, что она ничтожество, а я её божество, которому надо поклоняться. Вот такие пироги... А я слабак, я трус, мне сложно сдерживать себя, чтобы этим не воспользоваться. Конечно, любому слабаку приятно, когда под него прогибаются... А она позволяет себя пинать, и прощает, и сама за мной идёт, лишь бы я звал её своей. Я пока только учусь не бить, не пинать, даже получается сдерживаться почти вовремя... но это будет трудн и чем дальше, тем труднее... если я сейчас не научу её верить, что она имеет право получать взамен столько же, сколько пытается дать.
это как-нить попозжее.. когда я оклемаюсь для нормального разговора
да.. беда у тебя, друг... а тебе она надо?
Лис... можно вопрос?.. скорее всего, некорректный.
конечно можно
Точно можно?..
Как тебя на работе называют?